«Будист»: сны о чем-то большем, чем будильник

Михаил Боде: Здравствуйте, друзья! В эфире канал SeoPult.TV, программа «Бизнес online» и я, ее ведущий, Михаил Боде. Сегодня у нас в гостях основатель и генеральный директор сервиса Budist.ru Грачик Аджамян. Грачик, здравствуй!
Грачик Аджамян: Привет, привет!

Грачик Аджамян, CEO Budist.ru
Родился в 1985 году в городе Спитак (Армения).
Выпускник факультета электроники Московского государственного института электроники и математики.
Также окончил факультет экономики и управления Института бизнеса и политики.
В 2003-2006 годах работал менеджером и руководителем проектов в ряде IТ-компаний и агентств.
С августа 2007 по май 2008 года — менеджер сервиса «МойКруг» в компании «Яндекс».
С января 2011 года — СЕО Budist.ru («социальный будильник»).
В августе 2013 года запустил Zang — приложение для мобильных знакомств.

М. Б.: Ты знаешь, иногда мы в подводке рассказываем о том, какой сервис, какую компанию сегодня будем разбирать, какой бизнес-челлендж, но мне, если честно, всегда интереснее слушать определения от самого основателя проекта. Кто, как не он, способен наиболее полно и емко охарактеризовать свое детище. Расскажи, пожалуйста, мне и нашим зрителям, что же такое Budist.ru, что он собой представляет как сервис, сколько ему лет, кто им пользуется?
Г. А.: О’кей! «Будист» это от слова «будить», с одной «д»…
М. Б.: А не «Будда».
Г. А.: Ничего общего с религией. «Будист» — это такое место, где незнакомые люди поднимают друг друга на ноги по утрам. Одни люди ставят будильник, другие видят, что кто-то хочет проснуться в 7:00, нажимают кнопку, их соединяют по мобильному телефону, и они разговаривают. Вы можете поставить будильник, и вам позвонит человек с любого конца света и будет с вами разговаривать пару минут, постарается вам подарить хорошее настроение и разбудить вас. То же самое можете делать вы — «подписаться» на спящих. И это абсолютная неизвестность: вы не знаете, кого вы будете будить, и он не знает, кто его разбудит. Вас система сама подбирает, стараясь соединить с противоположным полом примерно вашего возраста, так интереснее общаться. И вы общаетесь. Он может оказаться в другой часовой зоне, у него может быть на восемь часов позже сейчас и т. д. Вы ничего не знаете, вы знакомитесь, задаете друг другу вопросы, радуетесь общению и прощаетесь. Вот такой сервис. У нас где-то 1,3 млн пользователей, запустились мы пару лет назад, в 2011 году. Ну вот, примерно так.
М. Б.: Ты знаешь, на самом деле очень симпатичный сервис, я им сам пользуюсь, но изначально он выглядит как проект для себя, для друзей. Такие маленькие симпатичные проекты часто, например, делают веб-студии, просто чтобы продемонстрировать свои возможности и самим пользоваться. Скажи, пожалуйста, ты изначально задумывал «Будист» как бизнес-проект?

Г. А.: Надо понимать, что «Будист» — это довольно сложный продукт со всех точек зрения, он сложнее, чем все социальные сети, и он дороже в обслуживании, поэтому, конечно, это не может быть просто проектом для себя, на него потрачены миллионы долларов.

М. Б.: А кстати, кого вы считаете своим пользователем: того, кто регулярно прибегает к услугам «Будиста», или же того, кто единожды им воспользовался?
Г. А.: Вы знаете, «Будист» — странная, непонятная, неожиданная штука. Она вызывает много интереса у людей, которые приходят, смотрят, удивляются. Многие уходят, потом, спустя какое-то время, они возвращаются, потому что они три, пять, десять раз от друзей слышат: «Ой, меня сегодня так разбудили, меня сегодня так разбудили, и я сегодня разбудил девушку из Зимбабве». Это становится интересно, люди возвращаются, и постепенно это становится частью жизни. На сегодня средний пользователь «Будиста» ставит 18 будильников в месяц.
М. Б.: Ого!
Г. А.: Восемнадцать. В принципе, это весь рабочий месяц. Люди отключают свои будильники и живут с помощью «Будиста». Поэтому наш пользователь — это представитель довольно широкой аудитории. Очень скоро появится решение, нацеленное исключительно на детей, это будет детский «Будист». Скоро появятся решения, которые будут очень интересны бизнесменам, людям, которые занимаются какими-то делами, профессиональной деятельностью: финансами, экономикой, IT — чем угодно. Поэтому аудитория максимально широкая.
М. Б.: Коль скоро мы все-таки затронули аудиторию, то интересно будет узнать, каков ее портрет сейчас. Ты считаешь, что аудитория — это, грубо говоря, все, у кого есть смартфоны, телефоны, кто хочет, чтобы его разбудили. Но вот какой портрет сложился на сегодняшний день? Сколько у вас мужчин, женщин, какой гендерный баланс, какой средний возраст, кто все-таки средний ваш пользователь?
Г. А.: Это довольно тяжело сказать, потому что средний пользователь у нас постоянно меняется, мы из месяца в месяц видим какие-то трансформации, мы становимся больше, как-то стабилизируемся.
М. Б.: Ну, если, например, от квартала к кварталу динамику взять?
Г. А.: Мы точно знаем, что девушек сервис привлекает больше, чем мужчин. Все началось с отношения 70/30 в пользу девушек, сейчас примерно 50/50 — стабилизируется, но у девушек всегда больше активность во всех проявлениях. Вначале средний возраст был где-то 17 лет, сегодня — 24 года, мы растем. Очень много пользователей по 40 лет. Это люди, которых мы не ожидали освоить в первое время, мы думали, что это будет потом, когда появится специальный инструментарий, но нет.

У нас есть 40-летний пользователь из Украины, из какой-то украинской деревни, который разбудил уже 14 тыс. человек. Просто подумайте, что это такое! Это где-то 300 часов беспрерывных разговоров на «Будисте» у одного человека.

М. Б.: Как это принято говорить, я пользовался «Будистом» еще до того, как это было мейнстримом, практически после того, как он запустился. Я его попробовал, и у меня такое ощущение, что вирусный эффект, связанный с сервисом, пошел практически сразу. Интересно, как ты можешь описать эту динамику? Действительно мои наблюдения верны и сразу пошел бурный рост, лавина или же все-таки какой-то инкубационный период предшествовал? Как вам эту историю удалось так толкнуть?
Г. А.: Нам во многом повезло, конечно. Мы запустили сервис, мы никому не говорили, что будет такой сервис, мы его подготовили и рассказали о нем на мероприятии Harvest. Там было 50 человек, мы вышли и сказали: «Вот, мы запускаем такой сервис, прямо сейчас рубильник включается, и все, кто здесь, получают закрытый доступ к сервису и первые 50 инвайтов. И у нас в первый день семь будильников сработало, на второй — десять, люди начали рассказывать друзьям, и начался какой-то социальный рост, очень естественный, мы ничего не делали. К нам начали приходить СМИ, и вот все само собой так росло первые несколько месяцев. О нас написали, рассказали все крупные СМИ, которые есть. Просто необычная штука людей привлекала, они о нас хотели говорить. И что случилось потом? Мы запустились в апреле, заканчивался август, мы понимали, что сентябрь — это наша пора. Было лето, все вернутся из отпусков, и, скорее всего, у нас будет рост. Я команде сказал: «Ребята, я как идейный вдохновитель говорю вам, что у нас будет классный сезон, мы за сентябрь вырастем в десять раз!» Они говорили: «Да ты с ума сошел! Кто за месяц вырастает в десять раз?» И сентябрь оказался, конечно, совершенно разрывным: мы 5 сентября включили проект для всей России, до того он был только по Москве, тестово работал, и за сентябрь мы выросли где-то в 200 раз.
М. Б.: Сентябрь 2011 года?
Г. А.: Да, да. Это был просто сумасшедший рост. У нас каждый день, по многу раз в день сервера падали, мы переписывали половину проекта, поднимали его на ноги, через час трафик опять удваивался, мы опять падали и в таком режиме жили недели две. Поэтому да, это был очень естественный социальный рост, настоящий, люди просто рассказывали всем подряд об этом, и оно вот так взрывало.
М. Б.: Если проект изначально был задуман как коммерческий, наверняка использовались и другие каналы продвижения и развития. Или не использовались и не используются?
Г. А.: Они не использовались. Мы делали несколько раз небольшие маркетинговые акции, чтобы понять, что могло бы быть, если бы мы занимались маркетингом? Чтобы знать свои возможности в потенциале. И мы делали несколько акций, в том числе одну достаточно дорогостоящую сделали, которая подняла нас на первое место в App Store.
М. Б.: А какой это был канал?
Г. А.: Есть такая вещь, называется App of the Day, это мобильное приложение для iPhone, которое каждый день рассказывает о каком-то классном приложении. Они пишут, что суперское приложение, идите посмотрите. И множество их подписчиков видит, идет скачивает и смотрит. Мы заплатили кучу денег App of the Day, чтобы они о нас написали, и это дало довольно неплохой эффект: порядка 70 тыс., по-моему, регистраций нам привело это явление. Это довольно неплохой канал оказался, но он, конечно, не многоразовый. Опять же, мы узнали примерно, что мы можем иметь. Но в целом маркетинга мы делали очень мало, только эксперименты, чтобы понимать, как все устроено.
М. Б.: Ты скорее убедился в том, что овчинка выделки не стоит или все-таки откладываешь форсированное продвижение на будущее, когда уже вирусный рост достигнет какого-то потолка?
Г. А.: Вирусный рост достигнет потолка очень нескоро, и мы скорее готовимся к тому, чтобы запускать вирусные механизмы. На сегодня у нас нет ни одного вирусного механизма, мы ни разу не дали кнопку «Пригласить друзей» на сервисе. Мы сейчас стабилизируем сервис, наш план в том, чтобы сделать его самодостаточным со всех точек зрения, в том числе и с финансовой, иметь большой-большой багаж и большую сумку с деньгами и однажды сказать: «О’кей, мы готовы по-настоящему расти», — это означает уже выходить на десятки-сотни миллионов пользователей, на такие масштабы. Для этого надо и технически быть готовыми, и с точки зрения денег быть готовыми, и со всех точек зрения. Тогда мы дадим максимум мотивации приглашать друзей, мы будем агрессивно покупать рекламу, но это будет уже не Россия, конечно, это будет в остальном мире в основном происходить. Вот к этому мы и готовимся, к тому, чтобы однажды запустить взрывной бум во всем мире.
М. Б.: У вас еще, как мне кажется, есть неплохой внутренний механизм вирусного развития, вернее, один из инструментов, — это записи общения «cонь» и «будистов», которые у вас есть на сайте. Насколько популярны эти записи, насколько много людей их слушает, насколько они способствуют вовлечению и конверсии и многие ли люди дают согласие на то, чтобы их беседы публиковались?
Г. А.: Как все происходит? Два человека говорят, все разговоры записываются, хранятся на наших серверах, один из собеседников может нажать кнопку «Я хочу опубликовать наш разговор», второму придет уведомление. Если он скажет «Да, я не против», тогда запись публикуется. Мы сами, естественно, ничего такого не инициируем, не дай бог, не сидим и не слушаем эти записи, их миллионы, это было бы просто невозможно, и они попадают в публичную зону, и все могут пойти послушать. Да, их слушают, это фантастический контент, на сегодня в «Будисте» множество людей придумывает специальных персонажей, создает себя, некий образ. «Карлсон», «Бабушка Бэтмен» у нас есть, другие интересные образы. Они становятся звездами, эти люди публикуют записи, у них появляется куча фанатов. Можно нажать «Следить за его творчеством» — и будешь получать новости о его новых публикациях.
М. Б.: А каковы примерно темпы прироста пользовательской базы вашего приложения?
Г. А.: 50-100 тыс. человек в месяц, так где-то.
М. Б.: Мы уже поговорили о маркетинговой составляющей, о том, как вы развиваетесь, немножко затронули техническую сторону. Попробуем углубиться. Ты сказал о том, что проект изначально был довольно-таки затратным, и это понятно, у вас, как нам известно, есть собственная АТС, которая, собственно, и сводит «сонь» и «будистов», и вы храните записи. Понятное дело, что это требует определенных мощностей, определенной архитектуры. Ты можешь рассказать о ней немножко подробнее, на чем держится ваша система, как вы ее строили?
Г. А.: Основной расход, конечно, не в том, чтобы поддерживать всю эту инфраструктуру, это детский сад. Реальный расход «Будиста» — это звонки. Каждый звонок, который мы совершаем, абсолютно бесплатен для пользователей, это обычный звонок на мобильный телефон, все эти звонки мы оплачиваем. Поэтому, когда 100 тыс. человек в день разговаривают по мобильному, все эти минуты разговоров мы оплачиваем мобильным операторам живыми деньгами каждый день. Дороговизна проекта именно в этом, в финансировании всех этих звонков, чтобы пользователи могли пользоваться бесплатно. Что касается инфраструктуры, то у нас есть собственные разработки, которые умеют распределенно держать нагрузки, делать огромное количество звонков одновременно.

Вначале мы приходили в «Ростелеком» и в другие компании, и они говорили: «Ребята, это нерешаемая задача, успокойтесь, даже не начинайте свой стартап». В результате мы нашли молодого парня, который сказал: «Не знаю…» — и исчез. Через неделю сказал: «Слушайте, я, кажется, сделал прототип».

Мы посмотрели, это действительно был прототип, и мы с ним в результате построили все, что построили. На сегодня «Будист» — это независимая система, которая работает со множеством телеком-операторов, в любой момент «разбрасывает» эти звонки и говорит: «Ты, „Ростелеком“, позвони такому-то пользователю, ты позвони такому-то», — соединяет их между собой. Если этот упал, мы совершаем звонок через другого оператора, и это такой механизм, который совершает десятки тысяч звонков одновременно.
М. Б.: А насколько сложно было это решение в разработке и насколько дорого оно стоило?
Г. А.: Ну, дороговизна относится к нашим интеллектуальным ресурсам и зарплате команды. Там в основном программные решения, какое-то количество серверов, у нас их штук пятнадцать сейчас, вот и все. Вначале мы создали некий банальный прототип, если ты помнишь, с самого начала мы его запустили катастрофически простым. Например, там можно было ставить будильник, но его нельзя было отключить, или можно было поставить будильник на любой номер телефона. Я мог указать телефон директора школы, и, значит, его бы в 4:00 утра будили, и он бы с этим ничего не мог поделать. Мы, естественно, за прошедшее время раз десять переписали «Будиста» с нуля — делали шаг, смотрели, что интерес есть, оно требовало большего, мы переделывали, и вот так мы развиваемся каждый день.
М. Б.: Вы называете себя первым в мире социальным будильником. Но ведь есть сейчас подобные вам сервисы, например Talkoclock, и там есть возможность не только заказать себе побудку, но и, например, поздравления, пожелания спокойной ночи и т. д. Существует еще ряд подобных проектов. Как ты считаешь, с чем связан этот микробум будильников? Почему эта тема внезапно оказалась довольно-таки горячей?
Г. А.: Надо сказать, что Talkoclock — это клон «Будиста», который запустился буквально… Они были на той самой первой презентации на 50 человек, их впечатлила идея, это были ребята из Томска, и они сели, полетели в Америку и сразу запустили всемирный клон. Мы еще работали в Москве, а они запустили всемирный клон «Будиста», это был сильный удар под дых. Через полгода, феврале 2012 года, Talkoclock уже закрылся, и все клоны, которые появлялись, на сегодняшний день все закрылись, никто не справился с задачей. Мы видели их ошибки, они делали не совсем то, что нужно, чтобы справиться с этим сервисом. Поэтому мы опять одни скучаем на этом поле, но недавно запустили монетизацию и понимаем, что сейчас пойдет, скорее всего, новый поток клонов.
М. Б.: Как я понимаю, за счет социальной составляющей вы и собираетесь в дальнейшем монетизироваться и уже начали делать первые шаги в этом направлении. Так первые две минуты разговора «сони» и «будиста» у вас сейчас бесплатные, и, в общем-то, этого достаточно, чтобы человек проснулся, чтобы он воспрянул, чтобы была исполнена основная функция вашего сервиса, и дальше идет уже платное время общения?
Г. А.: Ты все правильно рассказал, да, две минуты бесплатно, а дальше платно. Чтобы перейти в платное время, нужно просто остаться на связи, это самый простой формат покупки услуги, который вообще возможно было придумать. Действительно, часто бывает интересная беседа, которую людям просто жалко прервать, и ценность живого интересного диалога в этот момент сильно выше, чем какие-то небольшие деньги. Мы сделали три цены для разных регионов, это где-то 9, где-то 12, где-то 15 руб. за минуту беседы. Сейчас этим воспользовалось несколько десятков тысяч человек, включили себе возможность говорить платные минуты. 40% разговоров упирается в бесплатный лимит две минуты, из них каждый четвертый решает заплатить. Вот примерно такая у нас математика сейчас.
М. Б.: То есть в целом аудитория отнеслась довольно-таки позитивно к этому нововведению?
Г. А.: Да, я сделал от своего имени рассылку на несколько тысяч пользователей, случайно выбранных, просто написал им личное письмо от своего имени: «Привет, Михаил! Мне очень нужен твой совет. Мы запускаем платную услугу, впервые на „Будисте“, хотим посмотреть, что ты об этом думаешь. Хорошо это, плохо, туда мы идем или нет?» Отзывы были фантастические. Я за первый день получил где-то 70 писем от людей, и из них 68 были с восторженными благодарностями, о том, что спасибо, это классно, мы действительно давно нуждались в том, чтобы говорить дольше и т. д., цена не смущает. Хотя мы думали, что 15 руб. за минуту окажется большой ценой. Ну, в общем, хорошо мы начали, проблем не видно пока что с этим.
М. Б.: Грачик, ты рассчитываешь, что данная услуга, которую мы обсудили, в ближайшее время поможет проекту выйти в плюс, пройти точку безубыточности?
Г. А.: Нет-нет, это один из основных источников денег для сервиса, безусловно, но не единственный. На нем одном мы точно не будем пытаться выйти на окупаемость, иначе пришлось бы слишком агрессивно продавать, слишком дорого делать и т. д., нам это не нужно, мы сохраняем лояльность аудитории. Будет еще несколько очень больших источников денег у нас. В частности, как ты знаешь, когда тебя будит не живой человек, если тебе не хватило живого собеседника, тебе звонит робот. Сейчас робот — это некоторое количество записанных обращений к тебе, которые говорят: давай, вставай, сегодня будет прекрасный день, — но скоро появится очень много новых роботов, часть из них будет платная, и можно будет получать интереснейшие звонки от своих кумиров, информационные звонки, гороскоп, погоду, как тебе доехать до работы без пробок сегодня и т. д. Они тоже будут за деньги, и вот с несколькими такими большими сервисами мы уже постараемся выйти в окупаемость. Но нельзя не сказать, что выход на окупаемость для «Будиста» не первичная задача. Нам два с половиной года, мы все еще работаем только на русском языке, и, конечно, нам очень важно стать наконец мировым сервисом и начать завоевывать миллионы англоговорящих, испаноговорящих, китайцев, японцев, индусов. Мир большой, нам нельзя засиживаться, иначе, не дай бог, какой-нибудь клон возникнет, который сделает это хорошо, в отличие от предыдущих. Поэтому наша большая задача, конечно, укрепиться как сервис и начать выходить в мир.
М. Б.: Я не могу не спросить о том, что все-таки представляет собой «Будист» в финансовом разрезе. Сколько потрачено на сервис, что у вас с инвестициями и что планируется?
Г. А.: Потрачено где-то 2,5$ млн на сегодня. Прямо сейчас открыт новый раунд инвестиций, мы ищем, ведем переговоры с несколькими инвесторами, общаемся с новыми, на 3-5$ млн очередной раунд. Деньги, соответственно, у нас уходят на те самые звонки и на зарплату команды, у нас два источника расходов.
М. Б.: Сторонние инвестиции вы уже получали?
Г. А.: Да, естественно. Мы сначала сделали сервис своими руками, на собственные средства. У нас была веб-студия, которая создавала сайты, я пришел к команде сказал: «Давайте быстро сделаем такую штуку, попробуем!» Мы сделали, «Будист» начал расти, выжали все деньги в «Будист», закрыли компанию, обанкротили ее, ну и вся команда перешла в «Будист», соответственно. Потом пришли первые «ангельские» инвестиции, это было 400$ тыс. Просто о нас написали в Forbes, еще где-то, и нам несколько «ангелов» написали, что хотят нам дать денег. Через несколько недель мы имели первые 400$ тыс., и в прошлом году взяли еще 2$ млн от инвестиционной группы LETA Capital, сейчас ищем очередной раунд. Примерно так. Ну и, соответственно, у нас есть совет директоров, куда входит кто-то из «ангелов» крупных, кто-то из венчурного фонда, и мы с моим братом, сооснователем «Будиста». Вот такая структура.
М. Б.: Грачик, а что представляет собой проект Zang, который, насколько я понимаю, также вы запустили?
Г. А.: Да. Zang — это мобильное приложение для iPhone, пока что только iPhone, которое решает ту самую задачу — знакомство. Мы сказали себе: «О’кей, мы сделали такую технологию, которой нет ни у кого, и если мы создали платформу, на которой видим, что это действительно очень удобное и интересное средство для знакомств, но при этом мы не готовы в „Будисте“ давать возможность знакомиться, то почему бы не сделать для этого отдельный специализированный сервис, в котором будем все прозрачно, удобно и понятно?»

Еще нам очень не нравятся все сайты знакомств. Нам кажется, что это такая гниющая индустрия, в которой очень много проституции, каких-то плохих факторов. Мы знаем эту индустрию изнутри, в команде «Будиста» сейчас работает Сергей Сигитов, который семь лет был продакт-директором «Мамбы», и он знает все в тонкостях, как там все устроено, кто этим пользуется. И мы сделали так: выкинули все лишние этапы общения до получения номера телефона и звонка.

Ведь на самом деле реальная цель многих, кто хочет знакомиться, — это получить телефон, позвонить, убедиться, что это действительно Алиса, а не Михаил, который сделал никнейм Алиса19, поговорить, и если это нормальный человек, то, может быть, увидеться через несколько дней и попить кофе вместе. Мы дали такую возможность: ты открываешь приложение и видишь отсортированные по близости к тебе фотографии людей. Ближайший человек, как правило, в 100 метрах от тебя, в 150, 200, 300 метрах, ты видишь человека, смотришь его фотографии, если он тебе симпатичен, ты нажимаешь «Позвонить», не зная его номер телефона, ему приходит входящий звонок, он берет трубку, вас соединяют. У вас есть время поговорить. Если это интересный контакт, живое общение, эмоции, и вам понравилось, то вы можете через три минуты уже сидеть в кафе и общаться за кофе. Вот такой сервис.
М. Б.: А в чем тогда коренное отличие Zang от Badoo, у которого также есть геолокационная компонента?
Г. А.: Ключевое отличие именно в звонках, Badoo никогда не сможет сделать то, что делаем мы просто по одной причине: в Zang, в отличие от всех дейтингов, есть звонки и нет переписки, такое явление, как переписка, мы выкинули.
М. Б.: Нет переписки?
Г. А.: Да, и в этом вся революция! Badoo никогда не сможет отказаться от переписки, а пока у них есть переписка, у них звонки не станут основным ядром сервиса. А здесь все построено на том, что это живые люди, это настоящее общение, очень быстрое. Интервал времени от момента, когда ты увидел человека, его фото, до момента, когда вы сидите в кафе, — пять минут. В Badoo ответов на личные сообщения — 2%, то есть на 98 из 100 сообщений, которые вы напишите девушкам, вам не ответят, вот в чем дело! Как правило, вы сделаете некое оригинальное сообщение, скопируете его и вставите 100 раз разным людям. Это не очень хороший подход, надо сказать, он не очень индивидуальный. Может быть, этому человеку надо было что-то другое сказать. И в результате кто-то из них ответит через неделю, это растянутый во времени процесс, нервный, неприятный. Это вопрос, который ты задаешь, а тебе человек дает правильный ответ, погуглив. Мы решили, что это очень плохо, и дали возможность просто поговорить.
М. Б.: Ну что же, Грачик, большое тебе спасибо за увлекательный рассказ о твоих сервисах! Я желаю, чтобы они по возможности «разбудили» другие рынки, ведь вы планируете экспансию за рубеж. Будем внимательно смотреть за тем, как Zang и «Будист» развиваются.
Г. А.: Спасибо большое!
М. Б.: Друзья, оставайтесь с нами, предлагайте свои темы, присылайте их нам на e-mail, в социальных сетях. Мы постараемся удовлетворить ваш интерес, приглашать людей, которые будут вам любопытны. Всего доброго, счастливо!